Памяти участников Великой Отечественной войны

В честь наступающего Дня Победы информационная служба Казанского Богородицкого монастыря попросила прихожан рассказать о родственниках, участвовавших в Великой Отечественной войне либо ставших узниками концлагерей. Публикуем их воспоминания.

Александра

Мой дедушка Игорь Владимирович Ельчанинов в 15 лет волею судьбы летом 1941 года оказался в городе Бресте. Там он пошёл в партизаны и за годы войны подорвал 9 эшелонов с фашистами. Его несколько раз представляли к наградам, в том числе Героя Советского Союза, но самолёт с документами был уничтожен фашистскими захватчиками. Дедушка был награждён Орденом Отечественной войны первой степени. Когда советская армия освободила часть Белоруссии, в 1944 году он влился в ряды Советской армии, участвовал в освобождении Кёнигсберга, был тяжело ранен и награждён медалью за отвагу.

Валентина Емельяновича Коваленко, дедушку с маминой стороны, в 14 лет угнали из Украины в фашистскую Германию, где он был узником в четырех концлагерях. Сам он был веселым и очень умелым, на каждый случай жизни имел в запасе шутку. Его уважали окружающие, мне всегда было интересно находиться рядом, что на рыбалке, что просто на крыльце дома в деревне Фёдоровка (Украина), который он построил своими руками. Помню его прищур глаз и то, как он сидел и о чем-то думал.

Анна

Я хочу рассказать про своего прадеда Цыплова Сергея Ивановича.

Все, что я знаю о его участии в войне, найдено в базе данных «Память народа».

Родился в 1922 году. Призван в армию в 1941 году. Лейтенант. Командир пулеметной роты в составе 170 гвардейского стрелкового полка 57 гвардейской стрелковой дивизии. 7 января 1943 года пропал без вести. Так мало, а как хочется узнать ещё! Ведь за этой скудной сводной информацией стоит судьба человека, отдавшего свою жизнь за Отечество в самом расцвете лет. Хочется понять, что Сергей Иванович чувствовал, о чем думал, что пережил, как воевал, как погиб, найден ли, захоронен ли в безвестной могиле.

Пропал без вести, но не забыт, имя его не кануло в лету. Ясно вижу здесь милость и промысел Божий.

Мой прадедушка Сергей был уроженцем деревни Сметанки Шуйского района Ивановской области. Незадолго до войны, весной 1941 года, юношей его буквально заставили жениться на девушке Лиде, дочери прокурора. Причины и обстоятельства этого события неизвестны. Затем Сергея призвали в армию, а в 1942-ом у него родилась дочь, которую он так никогда и не увидел. Дочь Сергея Ивановича - моя бабушка, которая и рассказала мне эту историю. Вспомнил ли бы кто сейчас раба Божьего воина Сергия не женись он тогда? Божьей милостью, прадедушка и подвиг его не забыты. Мы, потомки Сергея Ивановича, помним и молимся об упокоении его души. Надеюсь на встречу с ним и с другими защитниками моей многострадальной Родины там, в Царствии Небесном.

Олег

Бабушка рассказывала, что в тот день, когда началась Великая Отечественная война, немцы уже летали над городом Барановичи в сторону Минска и бомбили его. Мой дедушка и еще несколько мужчин пошли в военкомат, но там никого не было, так как его успели эвакуировать. Таким образом семья Александра с тремя детьми вынужденно осталась в оккупации. И некоторое время пряталась на хуторе недалеко от города.

Когда линия фронта переместилась дальше, они вернулись в город. Там уже хозяйничали немцы. Центр города огородили колючей проволокой. Туда стали свозить еврейские семьи. По всем домам шли обыски и аресты. Прадедушка работал учителем рисования в школе. Через некоторое время на связь с Александром вышел член партизанского отряда «Орлик» Воробьев Павел Степанович, бывший коллега дедушки по институту. Была установлена связь с партизанским отрядом. Александр собирал сведения о дислокации немецких войск и передавал их через связующего в партизанском отряде. По окончании войны советскими органами госбезопасности проводились дознания о деятельности граждан. И только благодаря тому, что остался жив Воробьев Павел Степанович, была подтверждена роль прадедушки в качестве “корня” партизанского отряда «Орлик».

Любовь

Из воспоминаний моей бабушки, Анастасии Сидоровны, почившей в 2015 году:

«Война началась, когда мне было семь лет. Родом я из деревни Шебулатово Тюлячинского района ТАССР. Но в 1941 году мы жили уже в Казани. Папу забрали на второй день войны. Его звали Сидор Кузьмич, ему было 34 года. Мама дала ему с собой маленькую иконочку.

Помню, всю войну очень хотелось есть. Мама работала в госпитале целыми сутками. Я почти все время была дома одна. Жили мы в центре города на улице Парижской Коммуны. Неподалеку был рынок. Каждый день я ходила туда и пыталась хоть что-то найти. Ждала, когда торгующие выбросят что-нибудь гнилое и непригодное для еды. А я подбирала – гнилую картошку, голову от селедки. Помню, в зимнее время, проснувшись утром, долго смотрела на образовавшийся иней на стенах. Еще любила садиться под стол и проговаривать: «Вот чтобы папе пуля в руку попала, и он вернулся бы домой». И однажды папа пришел в отпуск с раненой левой рукой.

Папа прошел всю войну и вернулся домой. Он не любил говорить о войне и всегда плакал, когда смотрел фильмы о ней. Во время сцен, когда показывали атаку с возгласами «Ура! За Сталина!», он говорил, что на войне одного только Бога вспоминаешь. В первые дни у солдат и оружия-то не было. Шли в атаку с палками. Впереди немец, а сзади свой офицер с ружьем. Да какое там «Ура!». Позже папа попал в плен. Пленных было очень много. Стали их выводить и выстраивать. Папа стоял и думал, что он уже хоть немного, но пожил и детей за собой оставил, а рядом стоят совсем еще дети, мальчики, которым едва ли 18 лет есть. Послышались выстрелы, все стали падать. Ему пуля попала в ногу, и он упал. На него навалились однополчане и залили его кровью. Ночью из деревни пришли женщины и забрали всех выживших. Выходили его, и после он стал партизаном в Брянских лесах. Однажды он вышел на один хуторок. Зашел, в доме оказался один мужичок. Папа спросил, есть ли тут немцы, на что мужичок ответил, что начали заезжать. В это время послышался звук мотора. Посмотрев в окно, они увидели въезжающую немецкую машину. «Не бойся», – сказал мужичок. – «Они сейчас не трогают.» Но папа все же спрятался в простенок за печкой. Стали доноситься голоса, скрип дверей, прозвучали два выстрела. В какое-то мгновенье он почувствовал, как чьи-то шаги приближаются в его сторону. Появился силуэт немца, который стал разглядывать темный угол, в который спрятался папа. Он вытащил из кармана коробок спичек. Чиркнул спичку о коробку, но не успев разгореться, она потухла. Тут он сказал фразу на немецком, папа понял, что это обозначает «спички кончились». Немец ушел. Посидев еще какое-то время, папа вышел. В доме он увидел застреленного мужичка, а во дворе убитую собаку.

Моего папу очень ждала его мама, та, которая дала ему иконочку. Всегда ждала писем с фронта от отца. К сожалению, она не дождалась окончания войны и возвращения своего сына Сидора. Думаю, что по ее молитвам Господь и оберегал папу. После окончания войны папа прожил еще 23 года».

Сегодня можно много прочесть о Великой Отечественной войне, посмотреть фильмы, но это уже другое восприятие, лишенное живых эмоций, пропущенное через фильтр времени. Людей, которые способны рассказать о тех военных временах, практически не осталось. И эту часть истории должны хранить в памяти потомки, чье право на жизнь и на счастье досталось такой дорогой ценой.